Саломон Морель - красно-коричневый фашист
Подтверждением того, насколько живы все эти чувства, может служить история 1990-х годов, когда по инициативе Польского института национальной памяти прокуратурой было начато расследование необычного дела Соломона Мореля (Salomon Morel), который, как признавали все, был польским евреем и партизаном-коммунистом. Кроме того, с февраля по сентябрь 1945 года он исполнял обязанности коменданта концентрационного лагеря для немцев Згода, находившегося в верхнесилезском городке Светочловице на месте бывшего филиала Освенцима. Потом он служил в польской тайной полиции, став полковником и начальником тюрьмы в Катовице. В начале 1990-х годов Морель эмигрировал в Израиль.
Преступления без срока давности
На этом, однако, бесспорные факты и заканчиваются; все остальное, касающееся этого человека, остается под вопросом. По мнению польских прокуроров и следователей, Морель вступил в ряды польских чекистов сразу после войны. Сначала он работал в тюрьме Люблинского замка, где допрашивал командиров Армии крайовой. Затем его перевели в Згоду. На посту коменданта лагеря он прославился жестокостью к немецким узникам, включая женщин и детей. Он лишал их еды, не позволял мыться, пытал ради собственного удовольствия, а иногда забивал до смерти. Из-за антисанитарии в лагере началась эпидемия тифа, от которого умерли 1800 заключенных. Согласно архивным данным, МВД возложило ответственность за эпидемию на Мореля, его на три дня посадили под домашний арест и лишили части зарплаты.
В 2005 году польская прокуратура, решив, что Морель виновен в совершении военных преступлений, направила в Израиль запрос на его экстрадицию. В ответ прокуроры получили гневное письмо из израильского министерства юстиции, в котором сообщалось, что Морель не военный преступник, а жертва войны. В военные годы у него на глазах польский офицер убил его родителей, младшего брата и жену брата. Его старший брат был застрелен, как говорилось в письме, «польским фашистом». Согласно израильскому чиновнику, лагерь в Светочловице, которым он командовал, вмещал не более 600 заключенных, и все они были бывшими нацистами. Санитарные условия там были вполне удовлетворительными. Суждения автора письма обосновывались не фактами, а эмоциями: Морель, заявлял он, «пострадал от геноцида, вершимого нацистами и их польскими пособниками», дело против него объясняется польским антисемитизмом, и поэтому его выдача Польше невозможна.
Эта переписка вызвала немалое раздражение у обеих сторон. Поляки считали, что израильтяне прячут обычного коммунистического преступника. Израильтянам казалось, что поляки избрали своей мишенью типичную еврейскую жертву. Но все же история Мореля вовсе не была типичной. Не признавая за ним роль «символа несправедливости», чинимой поляками или евреями, мы должны рассматривать его жизненный путь как нечто исключительное.
Памятная доска на въездных воротах лагеря в Свентохловице-Згоде
Саломон Морель на фото 1948 года
Соломон Морель. Сам комендант лагеря в Свентохловице утверждал, что превзошел нацистов в садизме
«В моем лагере были санаторно-курортные условия», — утверждал Саломон Морель в суде в 1990 году, когда его начали привлекать к ответственности за послевоенную деятельность. Подобные метафоры он использовал для заключенных, находившихся под его надзором сразу после войны. «Освенцим был детским садом по сравнению с моим санаторием», — повторял он. И сделал все, чтобы никто не покинул этот "санаторий" живым.
Отказавшись в 2005 году в экстрадиции Саломона Мореля в Польшу, израильские власти (где он нашел убежище) подчеркнули, что бывший комендант лагерей в Свентохловицах и Явожно многое испытал на себе во время войны. Это правда.
Шломо Морелю (Szlomo Morel), родившемуся в сентябре 1939 года в еврейской семье недалеко от Люблина, было меньше двадцати лет. Первые годы войны он провел со своими родственниками дома в Гарбове, наблюдая за постепенным осуществлением нацистского плана по уничтожению евреев.
В декабре 1942 года родители будущего палача, брат и невестка попали в руки синей полиции и были расстреляны. Только он и его другой брат Исаак выжили. Они нашли приют у своих соседей - польской семьи Ткачиков.
Фаворит террориста Мочара
После войны Морель добавил красок своей военной судьбе. Он упомянул, что был узником Освенцима, хотя, как подчеркивает его биограф Анна Малиновская в книге «Комендантю Жизнь Саломона Мореля», он так и не попал туда.
Но он слышал о том, что творилось в концентрационных лагерях. Валентий Ткачик, находившийся в заключении в Майданеке, мог бы сказать ему об этом еще до капитуляции Германии. Должно быть, он также узнал историю Лолы Поток, бывшей узницы Освенцима и печально известного коменданта тюрьмы в Гливицах, с которой у него был роман сразу после войны.
На самом деле Морель с 1942 года активно участвовал в разбойничьей банде, грабя окрестные деревни. В том же году он присоединился к Народной армии, где получил приказ, в частности, от Николая Демки, позже известного как Мечислав Мочар.
По словам профессора Богуслава Копки, Мочар через много лет выдал ему удостоверение о том, что он «служил в партизанских отрядах Народной армии в районе Люблина и принимал активное участие в борьбе с немцами». Что это означало на практике? Среди прочего, громить молокозаводы и сжигать муниципальные учреждения Морель признался в своей биографии, написанной в 1947 году.
Поднятие
Однако настоящая карьера Мореля в коммунистических структурах началась лишь осенью 1944 года. В то время он взял на себя функцию тюремного охранника в замке в Люблине. Спустя всего несколько месяцев его перевели в Тарнобжег — в порядке наказания, поскольку оказалось, что он совершенно не приучен к дисциплине.
Плохое исполнение обязанностей, влечение к алкоголю, необразованность — все это, как говорит Малиновская в книге «Комендант. Жизнь Саломона Мореля» принесла Морелю репутацию «вредного элемента». Тем не менее, "получил толчок от нового правительства", - подчеркивает автор.
В марте 1945 года он стал комендантом вновь созданного трудового лагеря в Свентохловицах Згода. Служба безопасности использовала здесь (как и во многих других случаях) готовую инфраструктуру: раньше на этом месте располагался один из подлагерей Освенцима.
Морель слышал от начальства, что в часть будут отправлены «немцы, коллаборационисты, диверсионный элемент». После войны он подчеркивал, что им двигало желание отомстить; он хотел заплатить нацистам за их преступления. Было ли это действительно так? Это не может быть решено сегодня. Но - месть или нет - новый командир оказался настоящим садистом.
Я был избит им много раз
При Мореле лагерь в Свентохловицах превратился в настоящий ад на земле. Заключенных, если хватало сил, заставляли заниматься убийственной работой (в том числе в близлежащих шахтах). Все пропало. Дорота Боречек, бывшая заключенная, рассказала нам:
В лагере были женщины, дети, старики - они умирали быстрее всех. Сначала их атаковали голод и холод. Быстрее, чем тиф. Все пучки травы мгновенно исчезли. Женщины бегали по казармам с палками и охотились на крыс. В любом случае, эти крысы были толстыми. Они наелись досыта в этом трупном бараке.
Затем последовали жестокие избиения. Командир часто любил «поиграть» за счет людей, задержанных в лагере. Как вспоминал Никодем Османчик в 1993 году::
Помню, однажды в барак, где мы жили, пришел Соломон Морель, приказал всем нам встать в две шеренги, лицом друг к другу, и приказал бить друг друга по лицу. Так как мы с отцом симулировали удар, Морел подошел к нам и со словами "какие ублюдки, вот как бьют свинью" ударил меня по лицу рукой с пистолетом, отчего я упал на землю под койка. То же самое он сделал с моим отцом. Потом он сказал нам бить еще раз. Я был избит им много раз во время моего [пребывания] в лагере.
Это не окончательная цифра
Боречек также показал, что Морель и его товарищи часто посещали «коричневый дом», то есть барак № 7, и избивали его жильцов. Результатом стала эпидемия брюшного тифа. Но даже в этом случае для заключенных, оставленных на милость коменданта, худшее было еще впереди.
Летом среди заключенных вспыхнула эпидемия сыпного тифа. Ослабленные, голодные, лишенные всякого ухода, они массово умирали. «Только в августе там умерло шестьсот тридцать два человека, — сообщает Богуслав Копка.
Морель практически ничего не сделал, чтобы предотвратить это — он не изолировал больных, не заказывал дезинсекцию. На его халатность обратил внимание даже тогдашний начальник Департамента исполнения наказаний Министерства общественной безопасности. Коменданта наказали трехсуточным арестом и удержанием половины зарплаты.
Каков был баланс садистских наклонностей Мореля в Свентохловицах? Анна Малиновская, автор книги "Комендант. Жизнь Саломона Мореля" соответствует:
По окончательным выводам польских следователей, число погибших составляет 1855. Это количество данных, которое было определено на основании документов узников, оставшихся после ликвидации лагеря. Однако следует помнить, что это не окончательная цифра. Неизвестно, сколько людей погибло в Хала Таргове [где многие заключенные были избиты по прибытии в лагерь] или были похоронены без уведомления о смерти.
Причина повышения
Лагерь в Свентохловицах был ликвидирован после девяти месяцев существования, в ноябре 1945 года. Карьера Мореля — даже несмотря на «наказание», назначенное за допущение смертельной эпидемии, — продолжала развиваться. Впрочем, это тема, достойная отдельной статьи.
Библиография
Анна Малиновская, комендант. Жизнь Саломона Мореля, Agora 2020
Богуслав Копка, ГУЛАГ на Висле. Коммунистические трудовые лагеря в Польше 1944-1956 гг., Wydawnictwo Literackie 2019
Марек Лущина, Мелкое преступление. Польские концлагеря, Mark of the Horizon 2017
https://wielkahistoria.pl/salomon-morel-komendant-obozu-w-swietochlowicach-sam-twierdzil-ze-w-sadyzmie-przescignal-nazistow/
Похожие статьи:
Политика → Уроки Симона Визенталя
