Анатолий Королев, обозреватель РИА Новости.
Исполнилось 100 лет со дня рождения знаменитого советского писателя-фантаста Ивана Ефремова (1907-1972).
Ефремов - уникальный пример человека нового типа, и в этом смысле являет собой поучительный (и тревожный) образец возможности формирования человека чисто политическими средствами. Его жизненный старт совпал с культом прогресса, который пропагандировала новая власть. С горячей верой в научный разум. С юности кумиром Ефремова была наука. Он начинал как естествоиспытатель, учился в Ленинградском государственном университете. Но так пылко желал практической деятельности, что бросил учёбу. Некоторое время работал в геологическом музее, после чего экстерном сдал экзамены для получения диплома об окончании геологоразведочного факультета Ленинградского горного института.
Его разум окончательно выбрал цель жизни - недра земли.
Но вместо того чтобы искать нужное: нефть, золото, уголь и прочие полезные ископаемые, Ефремов неожиданно стал искать бесполезные ископаемые, останки древних ящеров, руины Юрского периода, страстно увлекся палеонтологией.
В этой смене пристрастий впервые сказался его романтизм, исток будущего творчества. Ефремов с головой погружается в прошлое, в бездны геологических эр. Проводя годы в монгольских пустынях, выкапывая кости умерших чудовищ, Ефремов создает оригинальную методику предсказания мест нахождения этих самых костей. И пишет свою первую книгу «Тафономию», научный труд палеонтолога, за которую получает позднее Государственную премию.
В этой биографической точке окончательно формируется оригинальный тип мышления Ивана Ефремова: основанием для пророчеств ученый выбирает научную технологию. Эта техническая одержимость и сделала Ефремова писателем. Он взялся за перо в первую очередь с целью популяризации науки и техники.
В те годы в фантастике царствовал Герберт Уэллс. Англичанин с опаской относился к прогрессу, он испытывал на прочность химеры развития и замечательно описывал кошмары и тупики достижений науки. Его марсиане, его человек-невидимка, его машины-времени доказывали, что мысль очень опасна, особенно безнравственная мысль.
В России ярким последователем Уэллса стал фантаст Александр Беляев, в своих лучших романах «Человек-амфибия», «Властелин мира», «Голова профессора Доуэля» Беляев пугал читателя неминуемым злом, каким одарит людей технический прогресс.
Ефремов первым бросил вызов этой катастрофической модели развития. Он начал издалека, с древнего Египта. В дилогии «На краю Ойкумены» (1949) и «Путешествие Баурджеда» (1957) писатель описал братство героев с разным цветом кожи и осудил расизм. Он сразу заявил себя как убежденный идейный советский писатель. Кульминацией его партийной литературы стал фантастический роман «Туманность Андромеды», (1957) где Ефремов замечательно описал коммунистическое завтра цивилизации. Не стоит бояться будущего, страх перед прогрессом это страх буржуазной мысли, понимающей гибельность загнивающего капитализма, внушал писатель читателям
Только исключительный талант Ефремова мог превратить эту партийную схоластику в живое и страстное повествование. Миллионные тиражи и слава обрушились на палеонтолога. Писатель окончательно оставляет науку и становится профессиональным литератором. Он пишет романы, десятки рассказов и повестей, среди которых отметим хотя бы «Сердце змеи» и «Лезвие бритвы».
Слом произошел внезапно.
Следуя логике земного противостояния США и СССР, Ефремов создает новый шедевр роман «Час Быка», где коммунистический мир в духе туманности Андромеды сталкивается с антагонистической цивилизацией планеты Торманс. Эта проекция шокировала тогдашнюю власть, они ждали победы передового строя, а по Ефремову получалось, что противостояние будет вечным! Но слава Ефремова была так велика и так безупречна его репутация, что при жизни классика на запрет книги так и не решились. Только после кончины писателя в 1972 году, «Час Быка» был запрещен к выдаче в библиотеках страны.
По сути, фантаст Иван Ефремов - парадокс - стал вершиной социалистического реализма, чего нельзя сказать ни о Горьком, ни о Шолохове: реалисты развивали классический реализм, и описывали жизнь такой, какова она есть. Ефремов описывал мир таким, каким он должен быть. Быть, во чтобы то ни стало!
Его книги стали своеобразными путеводителем по ВДНХ мировой цивилизации, где среди павильонов «Грузия» и «Машиностроение» стояли храмы «Туманность Андромеды» и «Звездные корабли». Книги Ивана Ефремова были такой же сказочной лестью для социалистической России, как и Выставка достижений советского образа жизни.
Дар Ветер и другие герои
Говорят, Юрий Гагарин целых две недели ждал своей очереди, чтобы взять в библиотеке Звездного городка "Туманность Андромеды". В прошедшее воскресенье читающая Россия отметила столетие со дня рождения автора культового фантастического романа.
Мне повезло, ничего ждать не пришлось. К 1972 году, когда я искал эту книгу, многие любители литературы уже прочли и перечли произведения писателя Ивана Ефремова. В нашей библиотеке очереди не было...
"...Поезд остановился, и Дар Ветер вышел на широкую площадь, вымощенную зеленым стеклом,- станцию Экватор. Около пешеходного моста, перекинутого над сизыми плоскими кронами атласских кедров, возвышалась пирамида из белого фарфоровидного аплита с реки Луалабы. На ее усеченной верхушке стояло изваяние человека в рабочем комбинезоне эры Разобщенного Мира".
О том, что человек, написавший эти строки, в том 1972-м уже умер, я, подросток, конечно, ничего не знал. В "Литературной газете" был помещен некролог о докторе исторических наук, палеонтологе, лауреате Государственной премии и знаменитом писателе И.А. Ефремове. Подростки, как известно, газет не читают.
К тому времени отшумели баталии "физиков с лириками", снизилась угроза атомной войны между СССР и США. Физик и лирик в одном лице, горячий патриот, Иван Ефремов - ждал меня в библиотечном сумраке, на самом дальнем стеллаже, как символ той вечности, в которую он легко уводил, стоило только пожелать...
Матрос с палеонтологическим уклоном
Он всегда оказывался на своем месте, за что бы ни брался. Хотя, казалось бы, особых предпосылок для этого не было. Родился 22 апреля в деревне Вырица под Питером. Когда ему было лет десять, разразилась революция.
Они с матерью жили тогда в Бердянске на берегу Азовского моря. Одновременно с революцией в стране случилась революция в их семье. Родители разошлись. Отец был в Петрограде, мать полюбила красного командира и уехала с ним в Ростов. Ваня с младшим братом оставались на попечении старшей сводной сестры, которая заболела тифом и умерла. В разгар Гражданской войны Ваня прибился к красноармейской автомобильной роте, там и получил первую профессию - шофера.
Иван отучился в "Трудовой школе". Затем не по годам основательный юноша (прибавивший себе год возраста, так что в этом году мы отметим официальное столетие Ивана Ефремова, а в следующем можно отметить фактическое) познакомился с Петром Петровичем Сушкиным - маститым ученым, зоологом и палеонтологом. Как вспоминал сам писатель, "мой интерес к палеонтологии, который я сохранил на всю жизнь, возник от десятикопеечной книги из сытинской библиотеки. Всем я обязан книгам. Фантазия, стремление к занятиям, образы людей, которым я хотел подражать, - все я брал из прочитанного, из литературы".
Юноша в заплатанной шинели пришел к академику, и тот, поговорив с юным посетителем час, понял, что приобрел ученика.
Видимо, тогда у Ивана оформилось желание изучать палеонтологию на физфаке Ленинградского государственного университета. Возможно тому поспособствовали романы Жюля Верна и Артура Конан-Дойла, прочитанные в детстве?
Впрочем, море его тоже влекло еще со времен детства в Бердянске. Семнадцатилетний юноша закончил Петроградскую мореходную школу и весной 1924 года поехал во Владивосток, где поступил старшим матросом на парусное судно "III Интернационал".
Матросы сначала не поняли, почему этот салага - старший над ними. Но Иван быстро расставил все на свои места, ведь, кроме палеонтологии, он занимался еще и боксом. Вернувшись той же осенью в Петроград, он поступил на биологическое отделение физико-математического факультета Ленинградского университета и продолжил изучать палеонтологию под руководством профессора Сушкина, но уже официально. А в первой же самостоятельной экспедиции в 1926 году в Прикаспии, на горе Богдо, Иван выявил отличия условий захоронения древних земноводных лабиринтодонтов.
Ближе к земле
Его интересовали не только сами древние окаменевшие останки, но и среда обитания животных, от которых остались лишь кости. Поэтому Ефремов перешел в Горный институт на геологическое отделение. Перейдя затем на заочное отделение, он в 1929 году сдал выпускные экзамены Горного института.
Считается, что уже в 19 лет он совершил свое первое научное открытие. Случайность? Вряд ли. Он уже с 14 лет учился у Сушкина, причем учился самозабвенно, а не формально. В 30 он получил степень кандидата наук, а в 34 защитил докторскую диссертацию. Ефремов с 1925 года работал в штате, а затем и заведовал лабораторией Палеонтологического института АН, ездил в экспедиции. Его основным научным интересом стала геология, позволяющая лучше выявлять не только места захоронений вымерших животных, но и залежи руд. Воевать в Великую Отечественную ему не пришлось - он уже был серьезным ученым, а геологи нужнее были в тылу. Кстати, в 1952 году за труд "Тафономия и геологическая летопись" Иван Антонович как геолог был удостоен Государственной премии СССР.
Выше - только книги
В конце войны в журнале "Краснофлотец" вышел цикл его рассказов "5 Румбов". Тридцатисемилетнего писателя пригласил к себе сам автор "Аэлиты" Алексей Толстой и "в гроб сходя, благословил". Так на литературном горизонте России вспыхнула яркая и необычная звезда по имени Иван Ефремов.
Подросткам нынешним это имя, скорее всего, известно меньше, чем Сергей Лукьяненко... А между тем автор "Звездной Одиссеи 2004" Стенли Кубрик и создатель "Звездных войн" Джордж Лукас - вдохновлялись романами Ефремова. Например, лукасовский робот на колесиках R2 взят целиком из "Часа Быка", но там он назывался СДФ:
"...Дверь в борту машины раскрылась, и Родис шагнула на опустившуюся ступеньку. Робот-девятиножка, иначе верный СДФ, устремился следом, старший сановник сделал протестующий жест. Мгновенно из-за его спины возник плотный, одетый в лиловое человек с нашивкой в виде глаза на левой стороне груди. Фай Родис уже поднялась в машину, а СДФ уцепился передними конечностями за край подножки, когда человек в лиловом энергично пнул робота ногой прямо в колпак из вороненого металла..."
А космический рыцарь джедай, молодой Дарт Вейдер чем-то напоминает Дара Ветера из "Туманности Андромеды", просто один, ефремовский, служил светлым силам, а лукасовский - темным.
Занимаясь всю жизнь "древней смертью" - палеонтологией, Ефремов пришел к выводу об универсальности законов эволюции Вселенной и главного среди них - борьбы добра со злом. Борьбы с "инферно".
Этот термин Иван Антонович ввел в оборот, по сути, для обозначения дьявола, "врага рода человеческого". В атеистической стране говорить об этом можно было лишь иносказательно.
Говорят, КГБ очень внимательно исследовал творчество Ефремова. Но придраться было трудно, поскольку действие в романе происходило в далеком будущем, через миллион лет после нашей эры. Комитетчиков беспокоило, что в "Туманности Андромеды" действовали потомки западных капиталистов и китайских маоистов, а советскими коммунистами и не пахло. Куда же они исчезли?
Его предпоследний роман "Час Быка" обсуждался в ЦК КПСС. Иван Антонович встречался и беседовал с тогдашним первым секретарем Московского городского комитета КПСС Петром Демичевым. Беседа сама по себе была приятной, но вот впоследствии жизнь писателя стала не очень приятной.
Он всю жизнь с детства жил на пределе человеческих возможностей, на острие, "Лезвии бритвы", как назывался один из его программных романов.
Юрий Енцов