Образ порядка
Свати — так зовем звезду, которая неудержимо приближается к Земле. Издавна она была символом матери Мира, и эпоха матери Мира должна начаться, когда Ее звезда приблизится к Земле небывало.
Агни-Йога
Рано или поздно это должно было произойти. Оставьте любознательного ребенка наедине с подарком и не сожалейте потом о содеянном: чтобы познать, надо углубиться. И мы таковы, и нам мешают покровы, за которыми истина.
Об истине пытали Христа Его апостолы целых три года. «Я есмь свет»,— говорил Он им, и апостолы согласно кивали умными головами. А потом они остались одни. И что же?
«Случилось же это (однажды), когда Иоанн, (брат) Иакова,— они сыновья Зеведея — вышел и подошел к храму. Встретил его фарисей — имя его Ариман — и сказал ему: «(Где) твой господин, которому ты последовал?» И он (сказал) ему: «Место, откуда он пришел, туда он и снова возвратился». Сказал ему фарисей: «Обманом (этот назарянин) ввел вас в заблуждение, и наполнил (ваши уши ложью), и запер ваши сердца, и повернул вас от радения (ваших отцов)». Иоанн, заклеймивший на веки вечные Иуду, любимый апостол, кого Иисус с креста Своего назвал сыном Матери Своей, дрогнул от прямого вопроса, не нашел, что ответить гонителю Сына Человеческого Ариману — тезке зороастрий- ского духа зла, и свидетельствует: «Был я опечален сердцем и сказал: «Почему (избран Спаситель)? И почему (Он послан в мир Своим Отцом)? (И кто Его) Отец, который (послал Его? И каков) тот зон, (к которому мы пойдем?)» Не в упрек пишу эти строки, а из желания задать законный вопрос: почему за три года, проведенных рука об руку с Учителем, ни Иоанн, ни другие Одиннадцать не поинтересовались этим?
Иоанн, заклеймивший на веки вечные Иуду, любимый апостол, кого Иисус с креста Своего назвал сыном Матери Своей, дрогнул от прямого вопроса, не нашел, что ответить гонителю Сына Человеческого Ариману — тезке зороастрий- ского духа зла, и свидетельствует: «Был я опечален сердцем и сказал: «Почему (избран Спаситель)? И почему (Он послан в мир Своим Отцом)? (И кто Его) Отец, который (послал Его? И каков) тот зон, (к которому мы пойдем?)»
Не в упрек пишу эти строки, а из желания задать законный вопрос: почему за три года, проведенных рука об руку с Учителем, ни Иоанн, ни другие Одиннадцать не поинтересовались этим?
Возможно, когда-нибудь мы узнаем ответ. А пока остается довериться предположению: канонизированные евангелия и двадцать одно послание апостолов потому так мало коснулись темы «почему», что проповедники рассчитывали на скорое — «во время сие» (Мк., 10, 30) — новое пришествие Христа, которое и открыло бы им все тайны тайн. Вспомним, что у первых христиан не было даже потребности в записи своих проповедей. Только богословские поучения, речения Иисуса, притчи, рассказы о чудесах, сотворенных Иисусом,— вот, говоря современным языком, злоба дня первых писаний. Тщетно искать в канонизированной христианской литературе глубоких философских обоснований речений, не говоря уже о точных научных знаниях. Хотя и философия, и точные науки на территории Римской империи в позднеантичные времена, как мы знаем, достигли великого расцвета.
Приходится только сожалеть, что официальная христианская церковь, утвердившись на канонах, за две тысячи лет только тем и занималась, что обороняла их, внедряла порой огнем и мечом. Прошли столетия, и сколько в них отпылало костров, прежде чем Ватикан вынужден был признать, что «она все-таки вертится». Но от этого не изменился взгляд церкви на сотворение мира.
Первые христиане были мудрее. После вознесения Иисуса Христа проходил год за годом, один за другим мученически погибали и умирали апостолы, их ученики, не дожив до нового Пришествия. На фоне блистающей науки — (один Клавдий Птолемей чего стоит,— преклоним колени перед школой скептиков и ее гордостью Секстом Эмпириком) — держаться за постулат «Верь и спасешься» было все труднее. И вот в 170 году (дата приблизительная) маленькому и разрозненному христианскому миру было явлено еще одно откровение апостола Иоанна. До нас же оно дошло только в конце XIX века и получило название «Апокриф Иоанна», цитаты из которого приведены в начале этой статьи.
Читателя, проявляющего интерес к оккультизму — в самом светлом и лучшем понимании этого слова,— я прошу обратить внимание на время появления в Европе Апокрифа. Конец прошлого века — это начало возрождения эзотеризма. Это Е. П. Блаватская с ее капитальным теософским трудом «Тайная Доктрина», и сейчас, в конце века XX, когда и Блаватская, и Рерихи настойчиво пробиваются к нашим умам и сердцам,— пришло, видимо, время внимательнее присмотреться к «ересям» древних христиан.
Наша официальная наука причисляет Апокриф к «важнейшим источникам для изучения гностицизма» (Апокрифы древних христиан. М., Мысль, 1989, с. 172. Цитаты статьи из этого источника). И только-то. Но интересно было бы получить ответ у авторов столь осторожной мысли: а известен ли науке сравнимый по объему, количеству и качеству информации и гениальности ее компоновки и подачи труд? В Апокрифе нет и 30 страниц, но в столь малом объеме вместилась целая космогоническая энциклопедия, развита совершенно оригинальная идея бытия, философская концепция добра и зла, единого Бога, нравственного отношения материального и духовного, дан подробный анатомический атлас, причем с точным указанием «авторства лиц», ответственных за каждую часть человеческого тела.
Возблагодарим гностиков и пожалеем, что церковь воспрепятствовала цивилизации идти по намеченному ими пути к Богу — рука об руку не только с Верой, но и Знанием.
«Теперь (же подыми лицо свое, иди и слушай), чтобы ты (узнал те вещи, о которых я скажу) сегодня, и смог (передать это своим сотоварищам по) духу...» — так сказал Иоанну в минуту его печали и сомнения явившийся облик «многих форм в свете», в котором апостол признал Спасителя. И поведал Спаситель о Боге: «...Он (дух незримый). Не подобает (думать) о Нем, как о богах или о чем-то (подобном). Ибо Он больше бога, (ведь нет никого) выше Него, нет никого, кто бы был господином над Ним. Он ни в каком бы то ни было подчинении, ибо (все существует) в Нем...»
Пространное и достаточно красноречивое продолжение описания, к сожалению, дает уму не больше информации, чем если бы мы взялись описывать свойства того или иного запаха. Но оно крайне необходимо: нам дают понять, что все, о чем пойдет речь, — не поддается точному описанию словами, что это только образ порядка, но не его подлинная суть.
О Боге «нет возможности сказать... ибо никто не может (постичь Его)».
Обратимся же к тем строкам, которые более привычны сознанию, приспособленному переводить образы и иносказания в привычные схемы. Так можно хотя бы субъективно и весьма приилизишльни понять, как устроен мир Божий.
Читаем Апокриф, держа под рукой карандаш и линейку.
«Он узнает (Свой образ, когда) видит его в источнике Духа. Он устремляет желание в Свой (свет — воду), это источник (света) — воды (чистого) окружающего Его. И (Его Эннойа выполнила) действие, и она обнаружилась, она предстала, она появилась перед Ним в сиянии Его света. Это (первая сила), бывшая до (всех (эонов) и открывшаяся в) Его мысли, это (Пронойя Всего), ее свет, (который светит, образ) света, (совершенная) сила, то есть образ незримого девственного Духа совершенного. (Она — Си)ла, слава, Барбело...».
Схематично я бы изобразил это так (см. рис. 1).
АБСОЛЮТ
Читаем далее. «Она стала материнским чревом всего... (Она) попросила у незримого девственного Духа, то есть Барбело, дать ей предвидение. И Дух согласился.
И когда (он согласился), предвидение обнаружилось, и оно предстало близ Пронойи; оно из мысли незримого девственного Духа». На схеме появляется еще одна точка (см. рис. 2).
Дальнейшее строительство, а точнее структурная схема, доступная человеческому разуму, идет из точек мысли и Пронойи (хотя это отнюдь не точки) — «материнского чрева всего...». Она попросила у незримого Духа нерушимость, вечную жизнь, истину. Дух согласился, и все они «предстали и восхвалили незримый Дух и Бар- бело, из-за которой они стали существовать». На схеме «верхний этаж» мироздания в моей интерпретации получился в виде пирамиды. Не настаивая на том, что это идеальная компоновка Эонов, должен заметить: пирамида наиболее отвечает космическим законам иерархии: «Вас много, но вы едины», «безусловное соподчинение множества Единому» и т. д.
Таким образом, появилась «пя- терица эонов Отца, который есть первый Человек, образ незримого Духа; это Пронойя, то есть Барбело: мысль и предвидение, и нерушимость, и вечная жизнь, и истина. Это пятерица эонов андрогинных, то есть десятерица эонов, то есть Отец» (см. рис. 3).
МЕТРАПАТОР
Процесс гностического самопознания, если условиться, что он присущ и абсолюту (почему бы и нет, ведь космический закон гласит: «Как вверху, так и внизу»), продолжался таким образом.
«И Он (Отец. — В. Ф.) взглянул на Барбело светом чистым, который окружает незримый Дух, и она понесла от него. И Он породил искру света светом блаженного образа. Но это не было равным Его величию. Это был единородный Метропатора, тот, что открылся; это Его Единственное (рождение), единородный Отца, свет чистый. Незримый девственный Дух возликовал над светом, который стал существовать, который первым был открыт первой силой Его (Пронойи), то есть Барбело. И Он помазал Его своим благом (Христос), пока Он не стал совершенным, не нуждавшимся ни в каком благе, ибо Он помазал Его (благом) незримого Духа. И Он предстал перед Ним, когда Он излил это на Него...».
На схеме рождение Христа мне представляется в виде зеркального отображения пирамиды. Поскольку Он рожден, а не сотворен, следовательно, вобрал в себя качества всех эонов Метропатора. Кроме того, действует все тот же космический закон: как вверху, так и внизу (см. рис. 4).
ХРИСТОС (БЛАГО)
Невозможно вообразить себе, какое громадное количество нашего земного времени ушло на «строительство» этих «пирамид», какие процессы происходили в ограниченных ими пространствах, пока Христос — «божественный Аутоген не стал совершенным, не нуждавшимся ни в каком благе»!
Но момент настал, и вот помазанник Отца, единородный Сын Метропатора приступил к самостоятельному миротворчеству.
«И Он (Сын) попросил дать Ему сотоварища по труду, то есть ум, Он (Дух) согласился, ум обнаружился, предстал близ Христа (или: блага (Христос) и восхвалил его и Барбело. Все они стали существовать в молчании. И ум захотел выполнить дело через слово незримого Духа. И его воля стала делом, и оно обнаружилось близ ума; и свет восхвалил его. И слово последовало за волей. Ибо словом Христос, божественный Аутоген, создал все вещи. И вечная жизнь, и его воля, и ум, и предвидение предстали и восхвалили незримый Дух и Барбело, ибо из-за нее все они стали существовать...» (см. рис. 5).
Представив, таким образом, общую схему космической иерархии миров, их краеугольные камни — зоны, Спаситель сообщает Иоанну более детальную структуру подвластного Христу пространства. Но это еще не наш «подлунный» мир. Он устроен для бытия совершенных душ. И что же там, внутри «нижней пирамиды»?
«...Незримый девственный Дух поставил божественного Аутогена истины над всеми вещами. И Он (подчинил) Ему всякую власть и истину, которая есть в Нем, чтобы Он мог знать все, что было названо именем, возвышенным над всяким именем. Ибо это имя — назовут его те, кто достоин Его. Из света же, который есть Христос, и нерушимости через дар Духа (появились) четыре света из божественного Аутогена. Он смотрел, чтобы они предстали пред Ним. И трое — это воля, Эннойя и жизнь. И четыре силы — это мудрость, благодать, чувствование, рассудительность. Благодать находится у зона света Армоцеля, который первый ангел. Вместе с этим эоном есть три другие зона: милость, истина, форма. Второй свет Ориэль, который был помещен у второго Эона. Вместе с ним есть три других эона: мысль, чувствования и память. Третий свет — это Давейтай, который помещен у третьего эона. Вместе с ним есть три других эона: мудрость, любовь и форма. Четвертый зон помещен у четвертого света Элелет. Вместе с ним есть три других эона: совершенство, мир и Софиа...»
Если принять слово «свет» в значении пространства и учесть непреложный Закон Иерархии, то в «пирамиде» «светы» логично разместить этажами (см. рис. 6).
ХРИСТОС (АУТОГЕН)
СВЕТЫ МИРА АУТОГЕНА
I - Свет Воли. Обитель совершенного Человека.
II - Свет Эпинойи. Обитель сына Человека Сифа.
III - Свет Жизни. Здесь семя Сифа. души святых.
IV - Свет покаявшихся.
Эоны Сил Светов
12 - совершенство
11 - мир
10 - София
9 - мудрость
8 - любовь
7 - форма
6 - мысль
5 - память
4 - чувствование
3 - форма
2 - милость
1 - истина
МИР АУТОГЕНА
Там, где царствует первый ангел Армоцель, находится свет воли. Именно отсюда, следуя закону эволюции, душа человека имеет возможность слиться с Богом. Вершинное пространство опирается на зоны милости, истины и формы. Все они, вместе с эоном Армоцелем, которому подчиняются, образуют силу, названную Спасителем благодатью. Это своеобразная мембрана для восходящей эволюционирующей души, потолок нижнего света и платформа высшего (см. рис. 6).
Следующий свет носит название — Энойя. Здесь управляет ангел Ориэль, питают и удерживают пространство подчиненные ему зоны: мысли, чувствования и памяти. Они образуют силу — мудрость.
По такому же принципу «построены» и нижние этажи — светы. И все они «заселены».
«И от (предвидения) совершенного ума через откровение воли незримого Духа и воли Аутогена появился совершенный Человек, первое откровение и истина. Это он, кого девственный Дух назвал Пи- геарадаман и поместил его у первого света Армоцеля... И (он) Человек поместил своего сына Сифа во второй эон ко второму свету Орайэлю. В третий эон — в третий свет Да- вейтайи было помещено семя Сифа. И души святых были там помещены. В четвертый эон были помещены души тех, кто не познал Плеромы и не покаялся сразу, но временно упорствовал и затем покаялся; они — у четвертого света Элелета. Это создания, которые восхваляет незримый Дух».
На схеме «Мир Аутогена» (рис.6) получилось так, что совпали точки расположения мировых эонов (Вечная Жизнь, Предвидение, Воля, Ум) и эонов четвертого света Элелет (Совершенство, Мир и София). Но не будем забывать, что речь идет о космических масштабах. Что по сравнению с ними точка на примитивном чертеже? Да и не о материальных вещах идет речь. Впрочем, читатель волен представить свою версию конструкции мироздания по «Апокрифу Иоанна», и автор этих строк был бы счастлив познакомиться с куда более удачной версией. Для того и написана эта статья, чтобы апокрифами всерьез заинтересовались религиоведы, лингвисты, астрономы, математики. Пример «Апокрифа Иоанна» убеждает в том, что именно здесь находится кончик утерянной в веках нити, которая связывала воедино науку и религию.
Но вернемся к теме. Следующий этап в построении мира — это вселенная, в которой находимся и мы. Назвать окружающее нас пространство миром Божьим, следуя Апокрифу, можно только в известном смысле, а именно: «все существует в нем,— Духе незримом». И в этой связи Апокриф не оставляет даже надежды на сходство с ветхозаветным сюжетом сотворения мира. Более того, творец наш, по Апокрифу — антипод Библейского Бога.
Посмотрите на схеме местоположение эона Софии: он находится на самом краешке мира Аутогена, в основании четвертого света. Отсюда все и началось.
«София же Эпинойя, будучи эоном, произвела мысль свою мыслью (в согласии) с размышлением незримого Духа и предвидением. Она захотела открыть в себе самой образ без воли Духа — он не одобрил — и без своего сотоварища, без его мысли. И хотя лик ее мужественности не одобрил и она не нашла своего согласия и задумала без воли Духа и знания своего согласия, она вывела (это) наружу. Из-за непобедимой силы, которая есть в ней, ее мысль не осталась бесплодной, и открылся в ней труд несовершенный и отличавшийся от ее вида, ибо она создала это без своего сотоварища. И было это неподобно образу его матери, ибо было это другой формы. Когда же она увидела свою волю, это приняло вид несообразный — змея с мордой льва. Его глаза были подобны сверкающим огням молний. Она отбросила его от себя, за пределы этих мест, дабы никто из бессмертных не увидел его, ибо она создала его в незнании. И она окружила его светлым облаком и поместила трон в середине облака, дабы никто не увидел его, кроме Святого Духа, который зовется матерью живых. И она назвала его именем Иолтабаоф.
Это первый архонт, который взял большую силу от своей матери. И он удалился от нее и двинулся прочь от мест, где был рожден. Он стал сильным и создал для себя другие зоны в пламени светлого огня, (где) он пребывает поныне».
Если этот эпизод из Апокрифа рассматривать с точки зрения космогонии, то возникает вопрос: кого же породила София, что это за «змей с мордой льва»? Уж не та ли черная кобра Шешу, о которой рассказывали тысячи лет назад своим ученикам индийские брамины?
...Согласно преданиям, в молочном море плавает черепаха. На спине ее — четыре слона. Повернувшись головами в стороны света, держат они на себе Землю. Замыкается мир кольцами черной кобры Шешу, тысячи голов которой служат опорой Вселенной...
Но ведь и Млечный Путь, как давно было установлено, образует полный круг, и в этой гигантской звездной системе есть место нашему Солнцу с Землей и другими планетами. Вспомним слова русского астронома В. Я. Струве: «Явление Млечного Пути столь загадочно с первого взгляда, что должны почти отказаться от удовлетворительного его объяснения». Ученые, конечно, не отказались, но проблем у них с этим еще много. Кстати говоря, существует и еще одно кольцо, охватывающее все небо, гораздо более крупного размера, чем Млечный Путь. Французский астроном Ж. де Кокулер уже в наше время назвал его Млечным Путем галактик. Каких же масштабов должна была быть София, породившая такого гиганта, если бы она имела плотное тело?
Небулярных* гипотез до и после появления Апокрифа выработано достаточно много. Наиболее согласуется с переданной текстом информацией версия французского астронома XVIII века Жоржа-Луи Леклера графа де Бюффона. Змееподобное детище Софии с мордой льва напоминает комету. Граф де Бюффон считал, что планеты солнечной системы обязаны своим появлением на свет комете, которая в давние времена сшибла с Солнца гигантский язык материи. Постепенно, под действием сил притяжения, в соответствии с законом Ньютона в струе материи образовались сгущения и разряжения. Она делится на части. Из каждой части делается планета.
* От nebula (лат.) — облако, туманность. (Прим. ред.)
Впрочем, это только догадки и предположения. В виде свернувшейся змеи можно представить и сферы орбит нашей планетарной системы. Какую бы версию мы ни взяли за основу, идентичности с Апокрифом все равно не получится. Ведь в наших рассуждениях приходится оперировать понятиями материального мира. Но ведь София (как и другие зоны высшего мира) не обязательно должна быть сверхзвездой. А что, если это космическая сущность, способная к мыслетворчеству категорий галактического порядка?
Не будем гадать, вторгаться в область космологов. Главное, что образ змеи в Апокрифе — это прямое указание на объект, восприятие которого доступно уровню смертного. Проследим за дальнейшими событиями, связанными с Иалдабаофом.
«И он соединился со своим безумием, которое есть в нем, и породил власти для себя. Первая же — имя ее Афоф... Вторая — Хармас, что означает (око) ревности. Третья — Калила-Умбри. Четвертая — Иабель. Пятая — Адонаиу, которая зовется Саваоф, шестая — Каин, кого поколения людские называют Солнцем. Седьмая — Авель. Восьмая — Аббризена. Девятая — Иобель. Десятая — Армупиэль. Одиннадцатая — Мелхеир-Адонеин. Двенадцатая — Белиас, кто над бездной преисподней».
Не зная точного значения всех имен собственных названных сил, можно, однако, предполагать, что силы эти — знаки Зодиака, окружающие планету. (Под планетой, видимо, следует подразумевать всю систему, называемую сейчас солнечной. Такой термин известен астрологам.) Но при чем тогда Солнце, ведь это светило находится внутри зодиакального пояса? На этот вопрос у меня ответа нет. Есть и множество других «нестыковок», выпадающих из схемы. Поэтому я и не настаиваю на ее безупречности, как и переводчики Апокрифа на точности работы переписчиков и своих предшественников.
«И поставил он семь царей — соответственно тверди небесной — под семью небесами и пять — над бездной ада, так что они могли царствовать... И архонты создали семь сил для себя, и силы — каждая создали для себя шесть (ошибка переводчика, надо три. Прим. сост. книги «Апокрифы древних христиан») ангелов, пока их не стало 365».
Из этого текста очевидно, что речь идет о создании нашей планетарной системы и земного времяисчисления. Для удобства графического изображения процесса этого творчества позаимствуем у астрологов их системы. Разве знаки Зодиака — не цари, а планеты — не силы, которые правят нашими судьбами?
У архонтов есть и свои имена: «Это же тела имен: первое — Афоф, с обличьем овцы, второй — Элоайу, с обличьем осла, третье — Астафайос, с обличьем гиены, четвертое — Иао, с обличьем змея семиглавого, пятое — Саваоф, с обличьем дракона, шестое — Адонин, с обличьем обезьяны, седьмое — Саббеде, с обличьем огня сверкающего. Это — седмица недели» (см. рис. 7).
МИР ИАЛДАБАОФА
Как видно из схемы, строение нашей планетарной системы имеет сходство с геоцентрической идеей Клавдия Птолемея, жившего, как уже говорилось, в годы письменного рождения «Апокрифа Иоанна». Знаки Зодиака находятся в сфере неподвижных звезд. Правда, остается загадкой для меня, какая именно пятерица Зодиака расположена «над бездной ада» и что это за счастливая для нас семерка «над семью небесами». Само собой, семь небес — это семь планетарных сфер, или деферентов, по Птолемею. Неясно также, как получилась цифра 365. Если оперировать количественным материалом Апокрифа, итог получается иной.
А где же сам Иалдабаоф? На этот вопрос есть ответ: «Иалдабаоф же имел множество личин, будучи над ними всеми, так что он может перенять личину из них всех, по воле своей. Будучи среди серафимов, он отдал им от своего огня. Вследствие этого он стал господином над ними — из-за силы славы, которая была у него от света его матери. Вследствие этого он назвал себя богом. Но он не был послушен месту, откуда он произошел...»
Как здесь не вспомнить лермонтовские строки:
«Печальный Демон — дух изгнанья летел над грешною землей...»
Продолжим чтение Апокрифа.
«И он смешал с властями, которые были у него, семь сил в своей мысли. И когда он сказал, это случилось. И он дал имя каждой силе. Он начал с высшего. Первая — благо, у первого Афоф. Вторая — провидение, у второго Эолайо. Третья же — божественность, у третьего Найрафео, четвертое — господство, у четвертого Иао. Пятое — царствие, у пятого Санваоф. Шестая — ревность, у шестого Адонейи. Седьмая — мудрость, у седьмого Саббатеон. И есть у них твердь, соответственно эону-небу» (см. рис. 7).
Из прочитанного видно, что как и в высшем мире Аутогена у каждого Света есть своя функция, так и в мире низшем небесные сферы наделены определенными качествами. Но если речь идет о планетарных сферах — почему их только семь и почему Спаситель называет «твердью» небеса?
Вспомним в этой связи канонизированные евангелия. В речениях Христа мы нигде не найдем пророчеств, которые бы указывали точные данные, открытые современной наукой. Потому что немного поняли бы апостолы и другие ученики, узнай они о периодической системе элементов или теорию вероятности. Только то, что доступно разуму на данный момент его эволюции, способен усвоить человек. Учителям человечества важно утвердить идею, а планеты Нептун и Плутон рано или позно все равно будут открыты. Кстати, намек на девятое небо в Апокрифе имеется: именно там находится несчастная София.
Твердь для нас то, обо что можно набить шишку. А воздух или вакуум не может ли быть твердью для мира более тонкого, чем наш, материальный?
Ответ на вопрос, почему Иалдабаоф устроил небеса по подобию высших эонов, содержится в Апокрифе:
«И всякую вещь он упорядочил по образу первых эонов, ставших существовать, так, чтобы создать их по облику нерушимых, не потому, что он видел нерушимых, но сила, что в нем, которую он взял от своей матери, произвела в нем образ порядка. И когда он увидел творения, его окружавшие, и множество ангелов вокруг себя, тех, которые стали существовать через него, он сказал им: «Я, я — бог ревнитель, и нет другого бога, кроме меня». Но объявив это, он показал ангелам, которые были около него, что есть другой бог. Ведь если б не было другого, к кому бы он мог ревновать?»
Наступил черед создания человека. Логично было бы предположить, что это творение, задумай его Иалдабаоф по образу и подобию своему, ныне ползало бы по земле змеей с мордой льва. Но такого не произошло, и обязаны мы этим вмешательству Бога истинного.
Дело было так: «И глас снизошел с неба — зона возвышенного: «Человек существует и сын Человека». Протоархонт Иалдабаоф услышат (это) Vi подумал, что глас нисходит от его матери, и не узнал, откуда он снизошел. И обучил их Метропатор святой и совершенный, Пронойя совершенная, образ незримого, который есть Отец всего, от которого все вещи стали существовать, первый Человек, ибо он открыл свой вид в человеческой форме.
Весь зон протоархонта задрожал, и основания ада двинулись. И в водах, которые на веществе, нижняя сторона осветилась через (явление) его образа, который открылся. И когда все власти и про- тоархонт взглянули, они увидели всю часть нижней стороны («пирамиды».— В. Ф.), которая была освещена, и благодаря свету они увидели на воде вид образа.
И он (Иалдабаоф) сказал властям, которые были с ним: «Пойдем, создадим человека по образу Бога и по нашему подобию, дабы его образ мог стать светом для нас».
Вдумаемся в эти строки. Как много объясняют они нам самих себя: образ мы имеем божественный, а вот подобие... С ним-то как раз и призывают бороться все великие учителя человечества. Создание человека в Апокрифе описано подробнейшим образом. Власти творили его общими силами по знакам, какие были даны им. «И каждая из властей внесла (дала) знак в виде образа, увиденного в своей душе». Сначала были созданы души кости, сухожилий, плоти, костного мозга, крови, кожи и т. д. Говоря эзотерическим языком, власти создали тонкое тело человека.
Затем к работе приступили ангелы. Вспомним: их 365. В Апокрифе очень многие из них названы поименно: «...Этерафаопе Аброн создал... голову, Астерехмен — правый глаз, Фаспомохам — левый глаз...» и т. д. и т. д. Указаны и главные демоны: «Эфемемфи, относящийся к удовольствию, Иоко, относящийся к желанию, Не- нентофии, относящийся к печали, Блаомэн, относящийся к страху. И мать их всех есть Эстенис-ух- епипто. И от четырех демонов происходят страсти. И от печали — зависть, ревность, горе... от желания — гнев, ярость и горечь, и горькая страсть, и жадность...»
И вот что интересно: «Все они того же рода, что (и) полезны и вредны».
Дело было сделано, но тела в его материальном качестве, видимо, еще не появилось. Есть на это намек: «И все ангелы и демоны трудились до тех пор, пока не привели в порядок душевное тело (подчеркнуто мной.— В. Ф.).
Наступил драматический для Иалдабаофа момент: «раскаявшаяся мать пожелала взять силу, которую она отдала первому архонту, она попросила Метропатора, которому присуща великая милость. Он послал по святому совету пять Светов в место ангелов протоархонта».
О, это была хитроумная операция! Прибыв на место, Светы сказали Иалдабаофу, указав на человека: «Подуй в его лицо, от духа твоего и тело его восстанет». И он подул в лицо духом своим, который есть сила его матери; и он не узнал (этого), ибо пребывал в незнании. И сила матери вышла из Алтабаофа... в душевное тело... Тело двинулось и получило силу, и засветилось».
Так была одержана первая победа в борьбе за человека высшими силами. Свою ошибку творцы тела поняли сразу, когда оно двинулось и получило силу, и засветилось. «И когда они узнали, что он (человек.— В. Ф.) светится и мыслит лучше их и свободен от злодеяния, они схватили его и бросили в нижнюю часть всего вещества».
Схема эволюции человека по мотивам Апокрифа Иоанна
События развиваются дальше: «Блаженный Метрапатор, благотворящий и милосердный, имел снисхождение к силе матери (силе), которая была выведена из протоархонта. Ведь они (архонты) могли осилить душевное и чувствующее тело. И он послал через свой Дух благотворящий и свою великую милость помощь Адаму: Эпи- нойю света, ту, которая произошла от него, которая была названа Жизнью... И Эпинойя света утаена в Адаме...»
Борьба на этом не закончилась. Чтобы удержать человека в своем мире, архонтство и ангельство дали Адаму материальное тело: «они взяли огонь, и землю, и воду и смешали их друг с другом (и) с четырьмя огненными ветрами... И они соединили их вместе и развели большое волнение. И они принесли его (Адама) к тени смерти, дабы слепить его снова из земли, воды, огня и духа, который из вещества,— то есть незнание тьмы и желания и их обманчивого духа — это магия вновь слепленного тела, которым разбойники одолели человека, оковы Забвения; и стал он человеком смертным».
Вот только когда появляется понятие рая — когда человек материализовался, стал смертным, как и всякая плотная материя. Но рай Апокрифа совсем не тот, что в Ветхом завете: это обман через наслаждение и иллюзию красоты. Спаситель учит, как избавиться от обмана архонтов:
«Дерево же своей жизни он посадил в середине рая. Корень (этого дерева) горек, и ветви его смерть, тень его ненависть, и обман обитает в его листьях... и его плод смерть. Место обитания тех, кто вкушает от него, есть место отдыха».
Вспомним колесо воплощений буддистов, бесконечную вереницу рождений и смертей в Бхагавад-Гите, учение Агни-Йоги. Об этом же свидетельствует и Апокриф: смерть — место только временного отдыха для вкушающего от материального мира. Истинное же древо познания добра и зла — Эпи- нойя света.
Надо очень крепко запомнить, что растет оно не где-то в заоблачных высях, а в каждом из нас, потомков Адама. Привычки «жить не хуже людей», стадный инстинкт, безверие и абсолютная безграмотность — вот та тень, которая заслоняет в душах Эпинойю света.
Преклоним колени перед женщиной. На протяжении всех веков она считалась у христиан сосудом греховным, существом, виновным в грехопадении Адама. Но прочтите это место из Апокрифа:
«Эпинойя света скрылась в нем (Адаме). И протоархонт пожелал извлечь ее из его ребра. Но Эпинойя света неуловима. Хоть тьма преследовала ее, она не уловила ее. И он извлек часть его силы из него. И он создал другой слепок в форме женщины, согласно образу Эпинойи, который открылся ему... И он (Адам) увидел женщину рядом с собой. И тогда-то Эпинойя света явилась, и она сняла покров, лежащий на сердце его. И отрезвел он от опьянения тьмой. И узнал он свой образ и сказал:
«Так это кость от моей кости и плоть от моей плоти». А потому человек оставит отца своего и мать свою и прилепится к жене своей, и станут они двое одной плотью. Ведь пошлют ему сотоварища (подчеркнуто мной.— В. Ф.), и он оставит отца своего и мать свою...»
Таков был и остается Замысел Божий по отношению к женщине. Она открыла глаза Адаму на свет Истины. Им помогала София, «которая спустилась беззлобно, дабы исправить свой изъян. Поэтому она была названа Жизнью, то есть матерью живых. Из-за Пронойи высшего самовластия и через нее они вкусили совершенное Знание».
Печальна судьба Евы. Когда протоархонт узнал, что благодаря сотрудничеству двух людей Эпинойя пробуждает в них мысль и они потянулись к истине, он изгнал наших прародителей из рая, окутал тьмой и избрал в жертву Еву. Иалдабаоф «осковернил ее, и он родил с ней двух сыновей».
Из Библии мы знаем их под именем Каин и Авель, но это, говорится в Апокрифе, ненастоящие имена. Сейчас «дети греха» — один праведный, другой неправедный — правят огнем и ветром.
«И по сей день осталось соитие, идущее от протоархонта. И он посеял жажду порождения в той, кто принадлежит Адаму. И он призвал через соитие порождение в образе тел, и он наделил их своим духом обманчивым. И он учредил под начальствами двух архонтов, так, что они могли править над могилой».
К счастью, не все так безнадежно. Торжество «мира огненного» — мира совершенного — неизбежно. Адам успел многое узнать. «Благодаря этому он породил образ сына Человека. Он назвал его Сифом, согласно порождению в зонах. Подобным образом другая мать послала вниз свой дух в образе, который подобен ей, и как отражение тех, кто в Плероме, с тем, чтобы приготовить место обитания для эонов, которые спустятся».
В приведенной цитате содержится самое главное — «прямое указание на приход и в наш мир царства Божия. Все описанные в Апокрифе события — этапы грандиозной стройки по преобразованию хаоса в нашей части вселенной, ее познанию. Не исключено, что точно такие же процессы происходили в свое время и там, в «пирамидах». Когда это будет? Возможно, скоро. Приближается к Земле звезда Свати, наступает эпоха Матери Мира.
ВРЕМЯ СТРАШИТСЯ ПИРАМИД (Эпилог)
Работа над графической интерпретацией «Апокрифа Иоанна» уже закончена, но нет чувства удовлетворенности. Прочно усвоенные когда-то стереотипы, вроде: природа не терпит острых углов, идеальная форма природы — шар,— изо всех сил пытались скомкать мои пирамиды. Напрасно я хватался за спасительную идею первоначального замысла — дать лишь субъективную версию «конструкции» высшего мира. Появившись на свет, идея потребовала законного права признания своего гражданства.
И вот я держу в руках Библию, раскрыв ее на 21 главе «Откровение Иоанна». Не буду больше утомлять читателя пространным цитированием: имеющий глаза да увидит. Только один, 16 стих воспроизведу в этой статье, напомнив, что речь идет о Небесном Иерусалиме: «Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта...», длина и широта и высота его равны.
— Ну и где же тут шар? — сказал я своим сомнениям.
— А может быть, это куб? — не сдавались они.
Я представил им самим отыскать на кубе ту точку, указав на которую можно было бы осязать: вот здесь альфа и омега, начало и конец. Долго ждал ответа и не дождался. Зато легко отыскал эту точку на своей схеме — она на вершине пирамиды и называется Христос.
Еще я попросил свои сомнения представить себя вблизи этой точки и устремить свой взор на светило Небесного Иерусалима. И увидели мои мучители то, что увидел Иоанн: «...светило его подобно драгоценнейшему камню, как бы камню яспису кристалловидному...» (Откр., 21, 11).
Геометрическая фигура, которая расположена на схеме выше указанной точки, конечно же, не может сравниться с «драгоценнейшим камнем», но форму кристалла воспроизводит, по-моему, вполне похоже.
На досуге читатель самостоятельно может определить аналогии и сходства чертежа с приметами Небесного Иерусалима. А пока спустимся на Землю и посмотрим, нет ли на ней чего-нибудь похожего на предложенный проект мироздания.
Ну, конечно же, это египетские пирамиды. Почти пять тысяч лет возвышается над плато Гиза «первое чудо света» — пирамида Хеопса. Ко времени создания Афин Великая Пирамида простояла тысячу лет, только через две тысячи лет после ее сооружения был основан «вечный город» Рим. И афиняне и римляне сразу же задались вопросом: а для чего это строили египтяне такую громадину? До нас дошел ответ римского историка Плиния Старшего. Ответ, достойный человеческой породы всех времен и народов: монументы строятся либо из стремления властителей не оставить свои сокровища наследникам или врагам, либо намерением дать работу множеству людей.
К счастью, не все захвачены подобными идеями, иначе сколько бы БАМов было построено на земле. Люди пытливой мысли всегда понимали, что пирамиды имеют значение куда более высокое, чем утилитарное. Как тут не вспомнить Елену Петровну Блаватскую. Всеволод Соловьев в своей книге о ней «Современная жрица Изиды» приводит такие слова Елены Петровны:
«Внешними формами Большая пирамида символизирует творческие принципы природы, одновременно иллюстрируя таким образом принципы геометрии, математики, астрологии и астрономии. Внутри она была величественным храмом, в темных закоулках которого совершались мистерии и стены которого были свидетелями сцен посвящения царской семьи. Саркофаг у порфира... был... такой купелью, в которой неофит, рожденный заново, становится адептом».
Запомним эти слова. Исследователи пирамид свидетельствуют: саркофаги фараонов, как правило, находят пустыми не только там, куда проникли грабители. В чем тут дело?
Английский знаток египетских пирамид Кен Джонсон, автор книги «Древняя магия пирамид», объясняя эффект Карела Дрбалу (помните чеха, который научил весь мир затачивать лезвия с помощью бумажной пирамиды?), видит причину феномена в соответствии пирамидной структуры или тетраэдра и кристалла магнетизма или железной руды. Но если кристалл, слепленный из бумаги, так влияет на природный «кристалл» металла в лезвии, то почему бы не предложить возможность, упомянутую Е. П. Блаватской?
Ученые, правда, далекие от марксизма, считают, что пирамиды — сверхмощные генераторы земной энергии, созданные жрецами Древнего Египта. Другие видят в них храм, третьи — лабораторию. А почему бы не объединить эти точки зрения воедино: и храм, и генератор, и лаборатория. Сейчас этим, кажется, занимается американский египтолог Марк Ленер, руководитель специальной программы «Карта Гизы». Хочется надеяться, что мимо внимания участников проекта не пройдет еще одна точка зрения на пирамиду, как на хранилище философского камня. Осмеянного, проклятого камня счастья.
Нашелся бы человек, который бы воссоздал макет пирамиды с применением материалов, указанных апостолом Иоанном в Апокалипсисе! Может быть, и получился бы «философский камень» — генератор мысли, работающий на принципе взаимодействия вибрации кристаллов. Наш соотечественник инженер Гарин, помнится, в своем гиперболоиде пирамиды уже применял. Только избави нас Бог от таких ученых, как Гарин.
Теперь перенесемся из Древнего Египта на полтора-два тысячелетия ближе к нашим дням.
Что это за чудный город вознесся над долиной Евфрата? Река разделяет его на две половины. Словно сотни маленьких солнц украшают грандиозные стены — это городские ворота, выкованные из сверкающей меди. Множество квадратных площадей окружены благоухающими садами. Впечатление такое, что сады царят в воздухе. Уж не «седьмое ли чудо света» — висячие сады мы наблюдаем? Да, это Вавилон.
Судьба Вавилонской башни так хорошо всем известна, что нет необходимости описывать связанные с нею события. Главное для нас '— идея построения рая на Земле, воплощавшаяся все в той же форме тетраэдра. У египтян в пирамиде помещали тела избранных, Вавилон строился для живых царей и простолюдинов. О нем рассказывал мудрый Геродот. От него мы узнали, что стены города образовывали правильный квадрат стороной 15 миль.
Основание Небесного Иерусалима Иоанн тоже увидел в виде квадрата со стороной, как вы помните, 12 тысяч локтей. В переводе на отечественные стандарты это равняется 694,875 км.
А сколько километров в 15 милях? Ровно 6,94875 километра. Ошибки здесь нет никакой, если иметь в виду греческие мили, а не английские, географические. Я склонен считать, что ошибку допустили переводчики или переписчики Геродота, назвав указанные ими параметры в «немецких» милях.
Что на этот счет скажут ученые?
Из всего сказанного, на мой взгляд, можно предположить, что древним халдеям было известно то, что спустя тысячелетия апостол назовет «Небесным Иерусалимом».
А теперь — к Гималаям, к легендарной Шамбале. Где-то там есть загадочная Башня. Вице-президент Международного центра Рерихов Л. В. Шапошникова имела случай увидеть ее. Вот что она пишет о Башне:
«Она возникла перед нами уступчивой громадой, сложенной из тяжелых, хорошо подогнанных друг к другу блоков.
Мы остановились перед ней. Она молчаливо смотрела на нас проемами широких окон в резных каменных наличниках».
— Башня — это самое главное, что есть на нашей планете. — Ей много сотен тысяч лет, а может быть, даже миллион. В Башне живет тайна, — сказал провожатый Людмилы Васильевны.
Это тайна «уступчивой громадой» стоит рядом с человеком едва ли не с того момента, когда он получил гордое имя «хомо сапиенс». Археологи говорят, что первым каменным сооружением на Земле была ступенчатая пирамида. Ту же форму оставили нам ушедшие ацтеки. Они знали, а мы еще только строим догадки и путаемся в версиях. Одно мне ясно: форма шара — бесконечная плоскость — идеальная только для плотного мира, как и плоскостная система координат, по которым ползают перья осциллографов и ученых-материалистов. Для постижения нужен взлет к вершине. И она существует.
Владимир ФИЛИМОНОВ
"Наука и религия", №10, октябрь 1992