Моисей

Майн Капф - детский лепет по сравнению с этими признательными показаниями во всех преступлениях против человечества без срока давности.

В еврейском национальном сознании неотъемлемое право евреев на клочок земли между Средиземным морем и Иорданом, называемый ими Святой землей, землей Израиля и Землей обетованной, неразрывно связано с представлением о существовании "Единого Бога" (Иехова), который и обещал им эту землю в вечный удел (потому-то она и обетованная). Первый, кому Всевышний дал это обещание, был праотец еврейского народа Авраам. «И прошел Авраам по стране этой до места Шхема, до Элон-Морэ — а кнаанеи уже были тогда в той стране. И явился Иехова Аврааму и сказал: “Потомству твоему отдам Я эту страну”...»

После битвы с армией четырех царей Иехова, приоткрывая перед Авраамом ход будущей истории, вновь повторяет это обещание: «В тот день заключил Бог с Авраамом союз, сказав: “Потомству твоему отдам Я эту страну, от реки Египетской до великой реки Прат: кейнеев, и книзеев, и кадмонеев, и хеттов, и призеев, и рефаим, и эмореев, и кнаанеев, и гиргашеев, и йевусеев”...»  Впоследствии Авраам закрепляет свое право и право своих потомков на эту землю, купив у хеттов огромное поле в Хевроне. Далее, согласно Библии, Иехова подтверждает данный им обет Аврааму в откровениях, данных его сыну Исааку и внуку Иакову.

Право на обладание этой землей евреи обусловливали ссылкой на Иехову: будучи Творцом всей Вселенной, Он, следовательно, является и единственным ее хозяином, и именно Он — Тот, кто наделяет народы их землей, и Тот, кто вправе отнять у них эту землю.

Пятикнижие Моисеево рассматривает "Землю обетованную" и заповедь уничтожения проживающих в ней хананейских народов и с другой стороны — с той точки зрения, что эта земля является священной, неким особым духовно-мистическим центром мира. И потому нарушение Божественных норм морали живущими там людьми Богу особенно отвратительно. В Пятикнижии неоднократно подчеркивается, что хотя по уровню развития материальной цивилизации народы Ханаана не уступали египтянам, но при этом были куда больше их, до омерзения распущенны в сексуальном отношении, превратив животную похоть в основную движущую силу своего повседневного поведения. Об этом прямо говорится в главе Книги Левит, посвященной запретным сексуальным отношениям.

«Когда приведет тебя Иехова, Всесильный твой, в страну, в которую вступаешь, чтобы овладеть ею, то изгонит Он многие народы перед тобой: хеттов, и гиргашеев, и эмореев, и кнаанеев, и призеев, и хивеев, и йевусеев. И когда отдаст их тебе Иехова, Всесильный твой, и ты разгромишь, то уничтожь их. Не заключай с ними союза и не позволяй им жить у тебя. И не роднись с ними: дочери твоей не отдавай за сына его, и дочери его не бери за сына твоего. Но вот как поступайте с ними: жертвенники их разбейте, и священные деревья их срубите, и изваяния их сожгите огнем… В городах же этих народов, которые Иехова Всесильный Твой дает тебе в удел, не оставляй в живых ни души. Но уничтожь их: хеттов и эмореев, кнаанеев и призеев, хивеев и йевусеев, как повелел тебе Бог Всесильный твой...»

Итак, Моше приказывает своему народу вести против жителей Ханаана подлинную войну на уничтожение. Войну, в которой не берут пленных, не щадят ни женщин, ни детей. Войну, от методов ведения которой и в самом деле кровь стынет в жилах.

Эти слова Пятикнижия не раз вызывали и, несомненно, еще не раз вызовут в будущем рассуждения о некой особой еврейской жестокости, о том, что, заявляя на протяжении тысячелетий о своем неотъемлемом историческом праве на "Святую землю", евреи сами пришли туда как захватчики, истребив коренное население. Иудаизм, а также выросшие из него христианство и ислам одобряют кровавые войны.

Эта война должна была продемонстрировать евреям, с какой непримиримостью следует относиться к тем народам или отдельным индивидуумам, которые попытаются отвратить их от веры в Иехову.  Значение этой войны было тем более велико, что Моше прекрасно сознавал, что монотеизм — сатанизм еще не укоренился в сознании народа и после его смерти он вполне может предать память о Синайском откровении, начать исповедовать культы окружающих народов и таким образом похоронить дело всей его жизни. Ему было важно, чтобы к этой карательной акции оказался причастен весь народ (коллективная ответственность всей нации).

Когда они с богатой добычей и пленными возвратились в стан, Моше был крайне разгневан на командиров — тысяченачальников и стоначальников — зато, что они оставили в живых взрослых женщин, так как именно они и соблазняли израильтян. И дальше из уст пророка звучит приказ, который не может не вызвать содрогания современного человека, но который в то время, видимо, был не такой уж редкостью: 

«И сказал им Моше: “Вы оставили в живых всех женщин? Ведь они соблазняли сынов Израиля по совету Валаама, изменили Иехове ради Пеора, и возник мор в обществе. А теперь убейте всех малых детей мужского пола, и всякую женщину, которую познал мужчина, убейте. Всех же малых детей женского пола, которых не познал мужчина, оставьте в живых для себя”...» 

При этом вся захваченная у мадианитян добыча, по указанию Моисея, была разделена на две части. Половину должны были разделить между воинами, непосредственно принимавшими участие в сражении, а другую — между всем народом. Одну пятисотую часть добычи (0,2 %), доставшейся воинам, нужно было передать коэнам, а одну пятидесятую часть добычи (2 %), доставшейся народу, — левитам. Уже потом военачальники принесли часть захваченных им драгоценностей как дополнительный дар в Шатер откровения от имени всего отряда — в благодарность Иехове за то, что ни один из его бойцов не погиб.

Библия, как обычно, предельно точно сообщает объем добычи, захваченной у мадианитян и число оставленных в живых девочек:

«И было добычи, не считая добычи, которую взяло войско: мелкого скота шестьсот семьдесят пять тысяч; и крупного скота — семьдесят две тысячи; и ослов шестьдесят одна тысяча; и людей — женщин, которых не познал мужчина — тридцать две тысячи...»